Нередко мы воспринимаем работу врачей и медсестер как что-то обыденное, забывая , что они самоотверженно пересекают черту, которую мы по доброй воле ни за что бы не переступили. О том, как проходят будни врачей в красной зоне, где лечат больных с коронавирусом, рассказывает заместитель начальника инфекционного моногоспиталя в ОКБ №1 Елена Журавлева.
Елена Васильевна Журавлева
руководитель центра терапии Тюменской областной больницы №1, заместитель начальника инфекционного моногоспиталя ГБУЗ ТО «ОКБ №1», Заслуженный врач РФ
Елена Васильевна, расскажите о Вашем профессиональном пути.
— Окончила Тюменский государственный медицинский институт в 1983 году и с этого времени работаю в Тюменской областной клинической больнице № 1. Работала врачом в поликлинике и в ревматологическом отделении. Многие годы совмещала клиническую работу в больнице с научной и преподавательской деятельностью, являясь доцентом кафедры терапии Тюменской медицинской академии. Работа в клинике помогла выполнить научную работу в рамках кандидатской диссертации по вопросам лечения больных, страдающих ревматологическими заболеваниями. Более 20 лет являюсь руководителем терапевтической службы больницы.
Как Вы оказались в красной зоне больницы? Что изменилось в Вашем графике работы?
— Когда началась эпидемия, то терапевтический стационар ГБУЗ ТО «ОКБ № 1» был перепрофилирован в инфекционный моногоспиталь, и меня назначили заместителем начальника госпиталя. График не изменился, потому что мой день в клинике всегда начинался в 7.30 и заканчивался после 18.00–19.00 на протяжении многих лет. Сейчас единичные редкие выходные все же бывают, и тогда можно заняться накопившимися семейными делами. Мы все надеемся на скорейшее окончание пандемии.
Работая в инфекционном госпитале, приобрели какой-то новый опыт?
— Наш коллектив прошел проверку таким сложнейшим испытанием как работа в новых для нас условиях инфекционного госпиталя для больных опасной, высококонтагиозной болезнью. У нас работают настоящие профессионалы, скромные, с хорошей выдержкой и большой любовью к людям, терпеливые, выносливые и ответственные. Как говорится, с такими товарищами я бы пошла в разведку. Большой растерянности не было, все быстро перестроились. Безусловно, сначала процессы, происходящие при коронавирусной инфекции, были не совсем ясны, но мы учились и продолжаем это делать, изучаем методические рекомендации Министерства здравоохранения, постоянно участвуем в вебинарах для терапевтов, пульмонологов, реаниматологов-анестезиологов, перенимая опыт ведущих центров России и зарубежных клиник. Такая у нас профессия, обязывающая непрерывно получать новые знания, чтобы успешно лечить пациентов.
Бывает ли страшно врачам, работающим непосредственно с больными коронавирусом, ведь ситуация для них новая?
— Не могу сказать, что ситуация совсем новая. Мы уже пережили эпидемию свиного гриппа, когда в течение нескольких месяцев в нашу больницу госпитализировали тяжелых пациентов с вирусными пневмониями.
Определенный опыт работы с инфекционными больными уже имелся. Но как тогда, так и сегодня, страха в общечеловеческом смысле не было — возникала тревога за пациентов, беспокойство за коллектив и стремление сохранить здоровье всем, кто у нас работает. Большую роль сыграла эпидемиологическая служба больницы. Наши сотрудники с самого начала прошли обучение правилам работы в красной зоне, имели необходимые средства защиты, получали профилактическое лечение. Все сотрудники госпиталя регулярно сдают анализы на коронавирусную инфекцию. К сожалению, заболевшие среди нас есть. Но мы научились максимально защищаться сами и защищать наших пациентов.
Врачи обычно склонны преуменьшать свои заслуги. Но все-таки можно ли их назвать героями в сложившихся обстоятельствах?
— Считаю, что на сегодняшний день каждый, кто работает в инфекционном госпитале, может быть признан заслуженным врачом или работником здравоохранения. Хотя сами сотрудники не говорят о каких-то своих заслугах, потому что для нас самая большая награда — это спасенные жизни и здоровье пациентов.
Как родные Вас поддерживают?
— Родственники отнеслись к этой ситуации с большим пониманием. Тем более, что практически все они — медицинские работники. Мой муж — врач ГБУЗ ТО «ОКБ № 2». Сын — сосудистый хирург, работает в хирургическом стационаре нашей больницы, в чистой зоне, поэтому взял на себя все заботы о пожилых членах нашей семьи, окружил их своим вниманием. Моя невестка — врач нашего инфекционного госпиталя, работает в красной зоне, выполняя необходимые функциональные исследования. Дочь — врач, научный сотрудник Тюменского кардиоцентра, в ее семье во время эпидемии родился третий ребенок, но это не помешало ей продолжить свою научную работу. И зять, хоть и не врач, но с большим уважением и пониманием относится к нашей работе. Так что взаимопонимание в семье полное и поддержка очень большая.
Пациенты чаще встречаются благодарные или же, напротив, скажем так, не очень вежливые?
— Люди бывают разные. Но когда они попадают в сложную жизненную ситуацию, такую, как тяжелая болезнь, то, конечно, понимают, кто им помогает и делает все необходимое, чтобы вернуть здоровье. Поэтому подавляющее большинство пациентов благодарны врачам, медицинским сестрам и всему персоналу больницы. Впрочем, мы с пониманием относимся и к ситуациям, когда пациенты нервничают и раздражаются.
То есть, по сути, вам еще и психологами нужно быть?
— Да, нам порой приходится утешать пациентов, успокаивать, сочувствовать, вселять надежду.
Какой случай из работы моногоспиталя Вам запомнился больше всего?
— Сразу почему-то вспоминается молодой человек с тяжелой коронавирусной инфекцией, осложненной тяжелой пневмонией, у которого по экстренным показаниям прямо в госпитале пришлось провести офтальмологическую операцию — удаление глазного яблока. Все закончилось благополучно, пациент был выписан домой.
В чудеса верите?
— Если чудом считать спасение тяжелого больного благодаря высокопрофессиональной работе врачей и медсестер, то да. В такие чудеса я верю.
